3 сакавіка (19
лютага па старым стылі) імператар Расійскай імперыі Аляксандр ІІ выдаў маніфест аб адмене прыгоннага права. Але ў многіх мясцовасцях Беларусі яго абвяшчэнне
пачалося толькі пасля перакідвання ў так званы Паўночна-Заходні край дадатковых
вайсковых злучэнняў, з сярэдзіны сакавіка. Грабежніцкі характар аграрнай
рэформы выклікаў шырокі ўздым сялянства па ўсёй Расійскай імперыі і ахапіў
Беларусь. Ніжэй прыводжу адзін з дакументаў свайго часу, які характарызуе
выступленні ў Слонімскім і Пружанскім уездах Гродзенскай губерні. Адзначу
толькі некалькі момантаў: выступленні ахапілі валоданні памешчыкаў, якія ў
далейшым прымалі ўдзел у паўстанні 1863-1864 гг. Жорсткія метады, прымененыя
ўладамі, прымусілі сялян яшчэ глыбей прыхаваць сваю незадаволенасць, каб
выказаць яе сваім удзелам у будучым паўстанні. Цікавым з'яўляецца і тое, што
адным з апісаных ніжэй выступленняў кіраваў брат праваслаўнага святара. Праваслаўныя святары, якія з'яўляліся аўтарытэтамі для сялян, у сваіх пропаведзях намагаліся перанесці віну за прыхаваную, на думку вясковых жыхароў, рэформу з "цара-бацюшкі" на памешчыкаў.
1861 г. июня 5. –
Рапорт И.А. Шпеера Александру ІІ о волнениях крестьян в губернии и подавлении
их военной силой.
В Пружанском у.
после всемилостивейшего в.и.в. манифеста и обнародования высочайше
утвержденного Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, во
многих помещичьих деревнях между крестьянами распространились слухи о
последовавшем будто бы каком-то новом высочайшем в.и.в. повелении, еще им не обнародованном,
и вследствие того они отказались от исполнения инвентарных повинностей, кроме
лишь только 2 рабочих дней, и начали толпами стекаться в уездный город, где
хотя и было объявлено им уездным предводителем, духовенством и земской полицией
о неосновательности таковых слухов, но крестьяне тому не поверили; по получении
об этом сведении я 25 марта командировал в Пружанский у. гродненского
вице-губернатора д.с.с. Рожнова, с тем, чтобы он, для успокоения крестьян, разуверения их в их заблуждении и
убеждения к непременному выполнению всех лежащих на них обязанностей в
отношении землевладельцев. Д.с.с. Рожнов объяснением крестьянам точного смысла
высочайшего манифеста и Положения, а также убеждениями и увещеванием
духовенства и местных властей, успел вывести крестьян из заблуждения, так что
многие из них, признавая свои ошибки, извинялись и просили прощения, обещая
исполнять в точности инвентарные повинности впредь до особого распоряжения, а
потому не было надобности прибегать к военному содействию и только 8 крестьян
было подвергнуто полицейскому исправительному наказанию: трое из них за то,
что, будучи десятскими, не остановили крестьян в их неосновательных толках и не
донесли о том по порядку, но еще сами стали в ряду ослушников; а пять остальных
крестьян – за оказание земскому исправнику и пятисотскому грубости и ослушания.
Во все время
объяснений с крестьянами и расспросов их нельзя было открыть лиц, распустивших
между неграмотными крестьянами нелепые слухи, и они ни на кого не указали, но
когда Рожнов в последний день 3 апреля объяснял собранным крестьянам в числе
300 человек Положение, был замечен между ними временноотпускной рядовой в
крестьянской одежде и с отпущенными волосами, и (так) как он явился без
требования, вероятно, для поддержания крестьян в их требованиях и говоре, то
тогда же был передан местному начальнику инвалидной команды для отсылки в
Гродненский батальон внутренней стражи.
Равным образом в
Слонимском у., между временнообязанными крестьянами распространились слухи о
дарованном будто бы им в.и.в. каком-то праве, освобождающем их от обязательных
отношений к землевладельцам, вследствие чего в имениях помещиков Корсака,
Стравинского, Гриневича, Конопки, Корсаковой, Конопковой и Головни крестьяне
отказались от всяких работ, и (так) как, несмотря на убеждения, делаемые им
неоднократно и.д. предводителя обще с земским исправником и иместным
священником, они остались непреклонными и, выказав явное неповиновение и
недоверие к местным властям, с шумом разошлись по домам, то, получив об этом
сведения с требованием военного содействия, я, имея в виду, что в ближайших к
Слониму уездах вовсе нет войска, вынужденным нашелся для предупреждения
дальнейшего распространения неповиновения командировать туда 6 апреля по
сношению с военным начальством две роты квартирующего в Гродненском у.
Староингерманландского пехотного ген.-адъютанта к. Н.Меньшикова полка и вместе
с тем поручил губернскому штаб-офицеру
корпуса жандармов полковнику Прасолову старшим чиновником особых поручений
Савицким отправиться на место для объяснения крестьянам точного смысла
высочайше утвержденного Положения и склонения их к непременному повиновению и
исполнению всех лежащих на них повинностей.
Прибыв в гор.Слоним
и получив сведение, что упорство крестьян продолжается в Дзенциольском стане,
полковник Прасолов и чиновник Савицкий отправились туда и, имея в своем
распоряжении прибывшие уже две роты, вызвали временнообязанных крестьян из
имений помещиков Корсака, Стравинского, Корсаковой, Конопки, Головни и Гриневича,
всего 212 дворов, и в присутствии местных предводителя дворянства, священников,
земского исправника и помещиков объясняли как неосновательность
распространившихся слухов, так и действительные их отношения к землевладельцам,
указанные во всемилостивейшем манифесте и в высочайше утвержденных Положениях;
неоднократно повторяемые увещевания о том, какой они подвергнутся
ответственности за дальнейшее ослушание, отчасти достигли желаемого успеха, так
что большая часть крестьян созналась в своем заблуждении и просила прощения,
обещая исполнить все лежащие на них повинности; только крестьяне 2 деревень
помещика Корсака, заключающих в себе 48 дворов, остались при своем упорстве и
решительно отказались от исполнения инвентарных повинностей, жалуясь на тягость
этих повинностей и суровое с ними обращение приказчика (которого помещик Корсак
тотчас сменил), и (так) как все увещевания и убеждения оказались
недействительными и крестьяне по-прежнему упорствовали, то полковник Прасолов и
чиновник Савицкий поставлены были в необходимость прибегнуть к мерам строгости,
и трое самых упорных зачинщиков и подстрекателей были наказаны посредством
нижних чинов розгами от 60 до 90 ударов, а 18 человек – от 5 до 50 ударов, и
только после подобной меры все крестьяне сознали свое заблуждение, изъявили
раскаяние и дали обещание исполнять следующие по инвентарям повинности, что,
действительно, ими и исполнено, а потому по восстановлении в Слонимском у.
порядка в течение 10 дней прибывшие две роты отправлены в Гродненский у. на место
прежнего их квартирования.
В подстрекательстве
означенных крестьян обвинены казенный крестьянин Бомбир и брат священника
Новогородовицкой церкви Казимир Сцепура, из которых последний предан суду и о
наказании первого сделано распоряжение.
(Гродненский губернатор
Шпеер)
Комментарии
Отправить комментарий